Ее погибель — это осуществленная песнь плена вавилонского: играиъйте и пойте нам песни сионские, — говорили иудеям их победители; но печальный пророк отозвался, что не в рабстве можно петь
священные песни родины, что лучше пусть язык их прилипнет к гортани и руки отсохнут, нежели примутся они за гусли и запоют сионские песни на потеху владык своих.
— О светлая посланница Великого Духа! Пойдем с нами в наш храм. Там твое место. День и ночь ты будешь жить в храме, и голубой дымок в честь твою понесется из наших кадильниц благовонной струею, мы будем петь тебе
священные песни и украсим тебя цветами. Ты будешь царицей нашего храма.
Неточные совпадения
— Живин, давай петь нашу
священную песнь «Gaudeamus igitur» [«Gaudeamus igitur» («Будем радоваться») — первая строчка известной средневековой студенческой
песни. Здесь приведена в переделке. Pereat justitia! — Да погибнет суд! Pereat policia! — Да погибнет полиция!]! — воскликнул Вихров.
После обеда почти всегда он приглашал меня в кабинет, иногда без Казначеева, и толковал со мною о любимых своих предметах: о тождестве языка русского и славянского, о красотах
священного писания, о русских народных
песнях, о порче языка по милости карамзинской школы и проч. и проч.
Когда ж умолкает
священный канон,
Запев зачинают дружины,
И с разных кругом раздаются сторон
Заветные
песни минувших времен
И дней богатырских былины.
Однако это значило бы не только экзегетически насиловать данный новозаветный текст, но и не считаться со всем духом Ветхого Завета, с его явным телолюбием и телоутверждением; пришлось бы, в частности, сплошь аллегоризировать и
священную эротику «
Песни Песней», которая отнюдь не представляет собой одну лишь лирику или дидактику, но проникнута серьезнейшим символическим реализмом.
Но знаем также, что средние века были эпохой религиозной до преимуществу, были охвачены тоской по небу, которая делала народы одержимыми
священным безумием, что вся культура средневековья направлена на трансцендентное и потустороннее, что в эти века было великое напряжение мысли в схоластике и мистике для решения последних вопросов бытия, равного которому не знает история нового времени, что средние века не растрачивали своей энергии во вне, а концентрировали ее внутри и выковывали личность в образе монаха и рыцаря, что в это варварское время созрел культ прекрасной дамы и трубадуры пели свои
песни.
О братья! о друзья! где наш
священный круг?
Где
песни пламенны и музам и свободе?
Где Вакховы пиры при шуме зимних вьюг?
Где клятвы, данные природе...